Некоторые выводы из установленного Югаем в аспекте мнений о причинах гибели СССР. Человеческий фактор. Вышеизложенное напрямую относится к рассуждениям о "перерождении" в СССР поколения борцов за социализм в поколение обывателей, мещан, для которых личные, мелкособственнические, потребительские интересы стали превыше всего. Приведем суждение К.Лугового ("Об обывателях и обывательщине", РК 2005 №10),: "… общество, которое еще вчера было товарищеским, которое благодаря своей сплоченности смогло выстоять в Великую Отечественную Войну, столько лет держаться и не сдаваться врагу, это общество, растленное изнутри психологической диверсией, сегодня представляет жалкую картину". Такие суждения несут не познавательный, а эмоцио-нальный заряд. Совершенно некорректно считать единственной или даже определяющей причиной этой жалкой картины "психологическую" диверсию. Общественные, социальные, факторы, формирующие состояние человека, слишком многочисленны, многолики, образуют сложную систему и нельзя говорить о "психологической" диверсии как решающем из них, без учета воздействия остальных на состояние человека. Лишь в критическом, кризисном. состоянии человека, обусловленном неблагоприятным сочетанием остальных, и психологический фактор может играть существенную роль в том, как будет разрешен этот кризис. Намного глубже сходные проблемы рассматриваются в статье Н.М.Радчука "Разговор о человеке", помещенной все в том же №10 РК. Прежде всего, хочется отметить, что в начале статьи автор совершенно справедливо отмечает то, что, можно сказать, сложилась традиция по отношению к проблеме "человеческого фактора", тем более, что эту тему активно обыгрывали "перестройщики". Говорят: "Идет классовая борьба и мы должны стоять на классовых позициях. А тут вдруг, вместо классов подсовывают всего лишь человека - нечто вроде буржуазного индивидуализма. И разговор о человеке отвергается безоговорочно". Нельзя не согласиться с автором в том, что "нужна общая теория человека и его взаимосвязи с обществом" (уточним, что если говорить с позиции общей теории систем, то человека, как единицы, фундаментальной составляющей социума, общества, - объектной подсистемы той планетарной системы, какой является социосфера - носитель социальной формы движения). С тем, что для того, чтобы познать действительность нужно начинать не с конца, не с общих рассуждений, а с начала - с живых фактов действительности. Иначе будем иметь пустую схоластику. Это очень важный момент, отмеченный автором, к нему мы еще вернемся несколько ниже. Второй, не менее важный момент - постоянный рост потребностей людей. Автором приводится еще один пример (неудовлетворенности уровнем своей зажиточности белорусов, хотя "…люди забыли, что такое нищета и теперь хотят красивой жизни") того, что в вышеупомянутой статье Ф.Горелика считается основной причиной гибели СССР. Подумаем. Для человека как разумного существа характерно то, что он осознает свои потребности, действует, чтобы их удовлетворить и, обеспечивая их удовлетворение, развивается, осознавая и в той или иной степени удовлетворяя все новые и новые потребности. Маркс отмечал, что с появлением новых потребностей начинается человек как человек. Прекращение возрастания потребностей и генерирования новых как для отдельного человека, так и для общества в целом, отрицает сущность социальной формы движения. Состояние Фауста, воскликнувшего: "Остановись мгновенье, ты прекрасно!" для человечества неосуществимо. Не будем соглашаться с автором, что "Рост, возвышение человеческих потребностей - требующий объяснения факт". Это явление отвечает фундаментальнейшему закону природы (повторимся,- марксисты должны овладеть всем богатством современных научных знаний) - материальный мир развивается в направлении образования все более устойчивых динамичных (находящихся в непрерывном движении) новых форм, каждая из которых, включает в себя как свое особое все предшествующие по развитию ("низшие") формы не отрицая их. Однако вывод автора, почти финальный о том, что "… необходимо четкое представление о будущем человеке, выводимом не из фантазий, а из объективных тенденций развития… Этот человек должен стоять несравненно выше просто сытого пролетария" - совершенно справедлив. Создать теорию человека, учитывающее всю многогранность современных знаний о человеке и адекватно прогнозирующую пути его развития, нельзя не используя методы общей теории систем. Потребности человека формируются материальными идеальными (духовными) условиями бытия, т.е. взаимосвязями со всеми атрибутами и составляющими социума и социальной формы движения в целом (опять таки, материальными и идеальными). В число таких потребностей, безусловно, входит и потребность в достаточном количестве качественной пищи, формируемая системной связью социального с физиологическим. Но существует и большое количество связей, определяющих духовные, моральные потребности человека. А общественное самосознание и поведение человека формируется всей совокупностью потребностей - равнодействующей векторов осознаваемых потребностей. Такое представление о формировании личностных и общественных характеристик (свойств) людей позволяет утверждать следующее. В тот период, когда несмотря на трудности и лишения Советский народ интенсивно строил и, не щадя своих сил и жизней, защищал социалистическое отечество, общественные связи, обуславливающие высокий моральный облик и коллективизм поведения активных строителей социализма, преобладали над всеми остальными. Они подавляли потребности, определяющие индивидуалистские, частнособственнические формы поведения. А когда такие связи ослабли или изменили свой характер, связи и потребности, обуславливающие эгоизм, эгоцентризм стали определяющими в отчуждении трудящегося человека от общества. Все это может свидетельствовать только об одном - о системном общественном кризисе социализма в СССР. И только в условиях кризиса такие второстепенные факторы как прямое предательство отдельных личностей, пусть даже занимающих самые высокие должности в иерархии управления государством, смогли сыграть катастрофическую роль в конкретное историческое время. Мог ли быть этот кризис преодолен в то время и в тех условиях? Неизбежна ли была гибель социализма в СССР? На эти вопросы в настоящее время очень сложно от-ветить. Можно предположить, по крайней мере, теоретически, что мог, но только, скорее всего, в том случае, если бы сформировались такие же случайные в историческом масштабе факторы, как и календарное время прихода группы откровенных предателей во власть. Кроме того, теоретически, дело могло и не дойти до кризиса, если бы марксистская партия в свое время была вооружена достаточно развернутой адекватной теорией. Но ценности в таком суждении не больше, чем в известной сентенции: "Хорошо быть умным, как моя жена потом". О корректном историческом анализе. Одним из важнейших аспектов разработки адекватной теории, который нельзя упускать, чтобы в будущем избегать допущенных в период СССР ошибок, является исторический. Необходимо самым тщательным образом изучить, осмыслить и оценить все факты, моменты, стороны и нюансы событий и явлений в социальной жизни за время существования СССР. Формально говоря, системный кризис означает регресс и деструктуризацию всех или, по крайней мере, большинства подсистем системы, находящейся в кризисном состоянии и чаще всего является следстви-ем нарушения системной функции, нарушением того момента, который определяет систему как качественно особую по "цели" своего существования. Поэтому не может быть одной причины и главной причины, определяемой одной из подсистем, перерождения или регресса всей системы в целом. Может случиться так, что кризис в острой форме, как несоответствие целей, зародился в одной из подсистем, а недостаточность развития другой или нескольких других обусловили цепную реакцию распространения кризиса. Система, достаточно "ставшая" в своем развитии обеспечивает свою устойчивость тем, что регрессивные или тормозящие развитие моменты в какой-либо из подсистем подавляются через внутренние взаимосвязи этой подсистемы с подсистемами достаточно развитыми и нормально функционирующими в системном смысле. Так или иначе, а теоретическое обобщение, определение общих социальных закономерностей и их проявления в конкретных условиях противостояния нового и старого, форм борьбы противоречий между капитализмом и социализмом в глобальном масштабе, возможно только на основе глубокого всестороннего системного анализа социального опыта Советского общества в его историческом развитии. Сейчас можно сделать только несколько замечаний общего плана. Самое характерное явление для завершающих этапов кризиса и последующего краха СССР, что отмечается, прямо или косвенно, достаточно широко, - это отчуждение трудящихся от общества, их равнодушие к общественным проблемам. Даже референдум 17 марта 1991 года скорее всего отразил традиционные формы "советского" поведения, а не личные мнения большинства, как это показали последующие события. (Как активный участник компании "Союза коммунистов" в Харькове, агитировавший за отказ от отделения от Советского Союза Украины на референдуме в декабре 1991года, свидетельствую, что многие граждане просто отказывались говорить на эту тему, многие недоумевали: "какое это имеет значение?"; а немало было и таких, которые считали, что это создаст лучшие условия жизни и отвечает их патриотическим чувствам.) Напрашивается следующий вывод о сущности этого явления. Традиционная для марксизма характеристика общественных структур в экономическом аспекте, т.е. по отношению к средствам производства: рабочий класс, крестьяне, буржуазия, не полностью характеризуют (не охватывают) особенности общественных интересов тех или иных социальных групп. Считаю, например, что истори-ческий опыт показал недопустимость игнорирования функционального разделение труда по роли в его организации т.е. разделение на труд управленческий, руководящий и труд исполнительный, которое возникло еще при становлении социальной формы движения (например,Огюст Конт считал противоречие между управленческим и исполнительным трудом основным социальным противоречием) и не выделять соответствующие социальные группы. Этому разделению соответствуют очень глубокие противоречия во всех общественных формациях, вплоть до социалистической, по крайней мере. В СССР, при декларируе-мой диктатуре пролетариата, это противоречие не было разрешено. Предпринятые попытки его решения в виде Советов разных уровней в конце концов превратились в простую формальность. Прослойка управленцев, в последующем получившая наименование "парт-госаппарат", которая номинально относилась к социалистическим производительным силам и общенародной собственности, так же как и остальные группы трудящихся, все более отделялась от остальных слоев, сплачивалась, как специфическая социальная структура. Объективно формировались особые условия существования этой социальной структуры, а, следовательно, и особые групповые интересы отнюдь не социалистического толка. Формально, в настоящем, это тривиальный момент признаваемый большинством авторов, обращающихся к данной теме. Но дело в том, что необходимо вскрыть механизм, детали, стороны и последовательность того, каким образом, исходя из каких предпосылок, благодаря каким факторам меняющихся условий, формировался и совершился этот антисоциалистический слой. Формировался успешно, хотя В.И.Ленин еще на заре советской власти предупреждал об опасности перерождения бюрократического аппарата. Только вскрыв и тщательно проанализировав этот механизм, возможно осуществить определение соответствующих социальных закономерностей, знание которых и оперирование которыми по-зволит избежать таких явлений в будущем. Должен быть проведен глубокий фактологический анализ становления особенностей существования и развития всех социальных структур, слоев за время советской власти, вплоть до событий и их восприятия в отдельных семьях, отдельными личностями. Нельзя согласиться с теми, кто утверждает, что великое видно только издали. Величие - да. А механизм становления, внутренняя история и логика формирования бытия - нет. Поэтому необычайно ценны для анализа непосредственные сведения о восприятии событий и их оценки, сделанные их современниками и участниками. Издали видны только общие контуры, а детали, структуры, определяющие конструктивную сущность великого и условия его бытия, выявляются только в наибольшем приближении. Поэтому, я считаю, чрезвычайно важны все свидетельства современников - и документы, и литературные произведения, и мемуары, воспоминания. Пока живы еще люди, которые в зрелом возрасте прожили половину и больше своей жизни в Советской стране, необходимо максимально использовать их память, их восприятие реальностей социализма. И не столь уж важны отношение свидетеля к фактам, выводы, тональность - главное, чтобы это были действительные, не вымышленные факты и не выдернутые из контекста событий, а их природу, случайность или всеобщность, историческую значимость, в конце концов, можно установить сопоставлением с другими источниками, документами и отсечь недостоверные. Простой пример. В статье "Вiдкритий лист президенту Украiни Ющнеку Вiктору Андрiйовичу", в еженедельнике "2000" от 8.04.2005 В.П. Грибов, очевидно преподаватель вуза, пишет, что в 60-ые годы нельзя было со студентами свободно обсуждать (можно было поплатиться работой в институте) "Тронку" О.Гончара, работы Д.Чижевского, труды Э.Ильенкова. Я, лично, преподаватель технического вуза, хорошо помню как, по крайней мере в своей среде, среди товарищей - преподавателей, мы, отнюдь не в "кухнях", открыто и без мыслей о "крамоле" обсуждали "Тронку". Рабо-ты Чижевского тех лет издания тех лет, до сих пор хранятся у меня. Вот об Ильенкове я тогда даже не слышал, хотя и сдавал именно в то время кандидатский минимум по философии. Но и его работы публиковались в то время. Да и дата - 60-ые, вызывает подозрение. Правду или неправду изложил в своей статье автор? Может быть и правду, потому что местные "сверхсознательные" и "твердокаменные", а, по сути беспардонные обыватели-карьеристы из управленцев вуза могли создать атмосферу описанной нетерпимости, исходя из сказанного где-то "в верхах" или отрицательной рецензии. (Я хорошо помню, как наш зав. кафедрой Марксизма-Ленинизма метал громы и молнии в отношении "Золотого теленка" и "12-ти стульев", называя эти произведения клеветническими и антисоветскими). Но и это один из нюансов исторического процесса. Между прочим, этот автор в своих статьях (еще и в "2000 от 27.09.2002 "Пишите - вам зачтется") дает замечательное предложение, полностью перекликающееся, согласующееся с моим мнением - организовать компанию по написанию старшеклассниками правдивых историй их семей, собрать и, по возможности, публиковать этот материал. То же и с художественными произведениями. Это бесценный информационный клад, необходимо только должным образом его проанализировать. Мне кажется характерным такой пример. Сугубо идеологическое и патриотическое произведение А.Фадеева "Молодая гвардия". В нем есть, по крайней мере, в первом издании, суждение, достаточно достоверно вскрывающий одну из сторон механизма перерождения партийных и советских руководителей - энтузиастов первого периода строительства социализма, в последующем в партгосноменклатуру. Оно вызвало много отрицательных рецензий и в более поздних изданиях, кажется, было изъято. Это рассуждения о том, почему Стахович - сын руководителя достаточно высокого ранга, стал предателем. Фадеев отмечает, что этот руководитель - кристальный большевик, в быту, с товарищами и в семье, "технически", приземленно, обсуждал взаимоотношения, ситуацию в своей среде, служебные коллизии, практически не касаясь их объективной сущности, социальной направленности своей деятельности. С еще более бытовых, мещанских точек зрения это комментировалось остальными членами семьи: "а что нам (ему) от этого будет?", "кому это выгодно?" и т.п. Ну, уж дети управленцев редко становились тружениками-исполнителями. Они, в следующем поколении, пополняли ряды управленцев, создавая идеологию круга "своих людей", а шире - социальный слой со своим специфическим мировоззрением, моралью, интересами. И "со стороны" в этот круг мог войти только тот, кто на деле, практически, доказал преданность и то, что он "свой человек". Все это дает повод считать, что опасность "номенклатурщины" понималась, но действенных мер против нее, можно сказать, по пока невыясненным причинам, не принималось. И.В.Сталин, с одной стороны, мог строго держать в узде управленцев, жестко пресекая их антисоциалистические, в тех условиях - антиобщественные, поползновения, не допуская возможности, разрушая попытки на самых высших уровнях, в своем ближайшем окружении, формировать управляющие, руководящие структуры из "своих людей", а не по деловым признакам. Этому есть много достоверных свидетельств. Очевидно, он потому так и ненавистен многим из управленцев того времени. На своей шкуре часть из них прочувствовала жесткость установок, принимаемых по инициативе Сталина, а другая часть, которой такая участь миновала, навсегда сохранила в памяти пережитые страхи и стрессы и после 1956г. пополнила, если не организовала, ряды ярых врагов "культа личности". Но, с другой стороны, именно при Сталине оформилась партгосноменклатура, как определенная социальная структура, противостоящая другим общественным структурам. Еще следует выяснить, какую роль в этом сыграли внешние условия, но действенных организационных попыток противостоять или как-то нейтрализовать это явление не было. Характерно, что в последней работе Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР", рассмотрены социальные противоречия, которые определяют структуру общества, но среди них ничего не сказано о противоречии между исполнительным и управляющим трудом. В СССР как социальная прослойка, имеющая очень неопределенный общественный статус, признавались служащие. Пропаганда борьбы за социализм и правда о негативных явлениях в СССР, обусловленным системным кризисом. И еще один, как мне кажется, очень важный вывод из того, что было рассмотрено выше и что касается не только дальнейшего развития теории научного коммунизма, но и насущной работы коммунистов в массах. Так или иначе, говоря о противостоянии трудящихся и эксплуатируемых, о необходимости окончательного низвержения капитализма, приходится конкретно указывать на преимущества и объективную необходимость построения социализма. При этом не обойтись без ссылок на громадные принципиальные достижения социализма в СССР, которые во многих отношениях были беспрецедентными. Но вот вопрос, все ли и, по преимуществу, положительно ли воспринималось в советской действительности тружениками, большинством тех людей, которые начинали трудиться и были в расцвете трудовой деятельности в последние одно-два десятилетия Советской власти. Можно утверждать, что общесистемный общественный кризис в эти годы привел к тяжелым негативным явлениям во всех общественных подсистемах. Прежде всего, что самое тяжелое - в идеологической, определяющей духовное состояние, моральные оценки и социальное самополагание людей. Формирующаяся мораль партгосноменклатуры, как становящегося буржуазного класса, вступила в резкое противоречие с официальной моралью и идеологическими установками, отражаемыми официальным "кодексом коммуниста", такими положениями как "человек человеку - друг, товарищ и брат", "народ и партия - едины" и т.п. Условия бытия остальных слоев общества, под воздействие реалий в руководящих группах, все более отвечали буржуазной морали с ее установками: "каждый сам за себя", "рука руку моет", "хочешь жить - умей вертеться", "не подмажешь - не поедешь" и т. п. Не менее глубоким был кризис в других общественных подсистемах. Остановимся на положении в нескольких из них. Образование. В 50-ые - 60-ые годы завершилось создание, самой лучшей в мире на то время, по признанию ООН, системы образования, отвечающей достигнутому уровню развития естественных, технических, гуманитарных знаний. Но к 90-ым годам, благодаря пренебрежению партгосноменклатуры к учету меняющихся условий, здесь наметился глубокий кризис. В средней школе - это прежде всего выразилось к невниманию к материальным потребностям школ и преподавателей. Ремонт школ в значитеьной мере обеспечивался за счет поборов администрации с родителей учеников. Оплата труда преподавателей год от году все более обесценивалась, соответственно снижался и их социальный ста-тус. На ставку учителя нельзя было нормально содержать семью. Многие талантливые педагоги и почти все мужчины покинули школы. За редким исключением, в школе остались работать преподавателями одни женщины. Одни они не могли уже поддержать нужный уровень, тонус учебной и воспитательной работы, который должным образом отвечал бы все возрастающим запросам времени. Резко снизился уровень подготовки выпускников средних школ. Не намного лучше было и состояние высшей школы. Научно-техническая революция, информационный прорыв, потребовали расширить круг знаний, которыми обязан был овладеть выпускник высшей школы, и поставили новые задачи. Но справиться с этими задачами высшая школа не смогла. Принимались тривиальные решения, снижающие уровень подготовки выпускников - резко увеличивалось число учебных дисциплин, а объемы учебных курсов, даже по самым фундаментальным дисциплинам, столь же резко сокращались. Выпускники выходили из вузов все менее подготовленными. Производство. В первую очередь машиностроение. За исключением небольшого числа предприятий ВПК, оно не восприняло достижений научно-технической революции, отторгало их. (Отметим, что в 50-ые годы в Ульяновске был создан первый в мире автоматический завод по производству поршневых групп автомобилей с полностью автоматическим производственным циклом). Еще в конце 80-ых большинство производственного оборудования не было автоматизировано, очень широко, особенно во вспомогательных процессах, использовался ручной труд. В то же время, уровень проектных и опытных разработок вполне соответствовал последним научным и техническим достижениям. Практически на всех предприятиях имелось по нескольку единиц новой техники, которые использовались для демонстрации будто бы активного освоения последней. Но новая техника не осваивалась, она отторгалась существующей номенклатурной системой руководства. Автоматизация производства вела к высвобождению людей в производственных подразделениях, а манипулирование работой, достатком и судьбой исполнителей было прерогативой промышленной номенклатуры. Автоматизация превращала последнюю в планировщиков-операторов и диспетчеров автоматизированного производства, что ущемляло социальные возможности номенклатуры всех уровней, не соответствовало ее групповым интересам. Кризис отражало даже законодательство. Практически во всех сводах законов, регламентирующих ту или иную сторону социальной жизни, имелись такие законы, которые позволяли вольную их трактовку и возможность в любой ситуации обвинить любого гражданина. Простейший пример - правила дорожного движения. Так, например, в них подробно указывалось и перечислялось, в каких местах запрещена остановка транспортных средств, а, кроме того, имелся пункт, гласящий, что остановка транспорта запрещена во всех местах, где транспорт может помешать дорожному движению. Или еще. После перечня случаев, когда вина за дорожное происшествие возлагается на водителя, следует - а так же во всех тех случаях, когда он мог, но не предотвратил дорожное происшествие. Ясно, что такие формулировки правил (законов) позволяли произвольно обвинить любого водителя в их нарушении. Все эти моменты создавали кризис в субъектной, определяемой человеческим фактором, подсистеме СССР и не менее отрицательно сказываются ныне при пропаганде социализма. Плохое, обиды, помнятся не хуже, чем хорошее, а, может быть, даже лучше. Поэтому, в непосредственной работе с людьми, говоря о том регрессе, о той западне, в какую попало большинство граждан СССР и приводя примеры того, что было завоеваниями Союза - бесплатные образование, до его самых высших уровней, и здравоохранение, мощную экономику, представляемую высокоразвитыми промышленностью и сельским хозяйством, науку мирового уровня, несравнимо более высокий уровень жизни большинства людей ит.д., нельзя забывать и открыто не говорить обо всем том отрицательном, что бередит старые раны многих, а молодым досталось в память от старших поколений. О том, что коммунисты знают и помнят об этом и о том, что в будущем социалистическом обществе это должно быть преодолено, будет преодолено и каким образом будет преодолено. Все вышерассмотренное свидетельствует, что даже предварительное обращение к субъектному, человеческому, фактору (подсистеме) социальной системы СССР, вскрывает массу вопросов, существенных для теории научного коммунизма, на которые необходимо дать обоснованные ответы и как можно скорее. Следует еще раз подчеркнуть, что для этого необходим в первую очередь исторический анализ имевших место событий и явлений, реализующий положения исторического материализма. О прогностической функции теории научного коммунизма. И еще. Для современной теории научного коммунизма как никогда имеет первостепенное значение ее прогностическая функция. Великая Октябрьская Революция свершилась, практически, на стихийной волне отрицания массами гнетущего старого. Контуры Нового общества виделись лишь в самых общих чертах как всевластие Советов трудящихся, руководимых органами авангардной партии, гарантирующих эффективность государственности трудящихся. Исторический опыт показал все тернии, и создаваемые целенаправленно, и возникающие стихийно, присущие этому строительству. Прорваться к звездам коммунизма даже такой мощной атакующей силе, какой был Советский Союз, не удалось - подкачала стратегия, не хватило волевого потенциала для обеспечения разработки исторически адекватной теории прорыва. Необходимо обобщить исторический опыт, осмыслить, оценить, сделать соответствующие выводы. Уже недостаточно сказать, что в социалистическом государстве будет осуществляться контроль трудящихся во всех сферах и на всех уровнях общественной жизни. Это уже проходили. Необходимо четко спрогнозировать, указать формы такого контроля, вернее такой способ общественного бытия, при котором возникновение отдельного социального слоя из "элиты" и управленцев станет невозможным. Другими словами - такого общества, при котором будет обеспечено успешнее преодоление противоречия между исполнительным и управленческим трудом. Это сложнейшая теоретическая задача, она может быть решена только с привлечением всего практического и теоретического арсенала знаний, накопленных человечеством, но она должна быть и будет решена. А это невозможно без научной разработки перспектив развития всех сторон - подсистем такого социалистического общества, которое должно быть устойчивым, обеспечивать полное преодоление всех черт эксплуататорских обществ, т.е. коммунизм. Причем развития не только субъективной стороны социальной формы движения, но и объективной, и функциональной - экономической, экологической и других, состав которых - достаточный и необходимый, на разных уровнях их организации должно определить методами развитой теории систем. Заключительные выводы. Все упомянутые выше аспекты развития научного коммунизма и комментарии к ним, далеко не исчерпывают многосторонность рассматриваемой системной проблемы и ее содержательную сложность, но, по моему мнению, позволяют сделать два обобщающих вывода о первоочередных практических задачах развития теории. - Решение проблемы адекватного развития научного коммунизма - науки о развитии наиболее сложной системы из всех известных - человеческого общества, не может быть достигнуто без использования современной методологии теории сложных систем. Это требует организации согласованной работы разносторонних специалистов - гуманитариев, прежде всего философов и историков, а также представителей естественных наук с широким кругозором, глубоко усвоивших методологию диалектического материализма и способных освоить, развивать и практически использовать существующие методологические наработки общей теории систем. Организация, такой работы требует существования формального или даже неформального координирующего центра - центрального, признанного ядра разработчиков, непосредственно связанного с несколькими печатными изданиями левой ориентации (такими на Украине потенциально могут быть журнал "Марксизм и современность" и газета "Рабочий класс"), а также с надежным и неограниченным средствами доступом в Интернет. Я считаю, что делом чести всех марксистских левых партий Украины было бы материально способствовать созданию и существованию такого ядра из лиц, показавших свою теоретическую состоятельность, глубокую марксистскую убежденность, организаторские способности, ядра независимого от организационных структур партий. - Самой актуальной, самой неотложной стороной в решении этой проблемы является строго научный, объективный, всесторонний анализ социалистического общества Советского периода, основанный не только на календарных датах событий, но и на том, как эти события, как уклад, как образ жизни различных общественных слоев воспринимались и сохранились в памяти еще живых их представителей. Последнее - неоценимый материал не только для полного раскрытия реального функционирования общественного механизма того периода, но и для оценки роли в современных условиях формирования и свойств человеческого фактора - субъективной подсистемы социальной структуры, того, что не всегда должным образом учитывается, когда, переиначив известный афоризм, мож-но сказать, что "за лесом не видят деревьев". Организация сбора, систематизации и анализа такого материала - самая первоочередная задача, выполнение которой должно обеспечить не только достижение глобальных теоретических целей, но и эффективность повседневной практической работы с людьми. июнь 2005.
